Автомобили «Руссо-Балт» специального назначения (Часть 1)
Тема грузовых автомобилей «Руссо-Балт», начатая ранее («ГП» № 6, 2009 г. и № 10, 2009 г.), была бы неполной без описания истории производства специализированных автомобилей, изготовленных на базе легковых шасси Русско-Балтийского завода – лёгких грузовиков и фургонов, полугусеничных и санитарных машин, передвижных генераторов, бронеавтомобилей…
Фантазии художников
Автомобильный отдел Акционерного общества Русско-Балтийского вагонного завода в Риге (РБВЗ) свой первый легковой автомобиль модели «C 24/30» изготовил 27 мая 1909 года. Событие это произвело фурор в Российской империи и удачно совпало по времени с большой программой Военного министерства по моторизации Русской армии. Отдел военных сообщений Главного управления Генерального штаба сразу же проявил интерес к новой деятельности предприятия и запросил правление РБВЗ о возможности производства грузовых автомобилей для военных нужд. Первоначально завод не планировал выпуск грузовых автомобилей, но в надежде на крупные заказы отреагировал на запрос моментально, пообещав военным приступить к работе, и через полтора года опубликовал рисунок трёхтонного грузовика, якобы готовящегося к серийному производству в Риге. Традиционно этот рисунок считался первым прототипом грузового «Руссо-Балта». Однако недавно в германской прессе 1908 года был найден рисунок немецкого грузовоза «Адлер», который в мельчайших деталях совпадает с рисунком «первого» грузового «Руссо-Балта». То есть по времени картинка в германской прессе опубликована до организации Автомобильного отдела РБВЗ. Различие на двух рисунках только в том, что рижский художник методом ретуширования искусно нарисовал на борту машины фирменную надпись. Можно предположить, что РБВЗ имел намерение наладить производство немецких машин по лицензии. Однако ни в российских, ни в германских архивах не найдено ни одного тому подтверждения.
Приходится смириться с выводом, что в погоне за военными заказами руководство Русско-Балтийского завода прибегло к авантюрному методу, выдавая чужой продукт за собственную разработку. Косвенным доказательством легкомысленного подхода к организации производства грузовых машин и попыткой ввести Военное ведомство в заблуждение можно отметить тот факт, что заказанные в декабре 1910 года для Учебной автомобильной роты два (всего-то!) грузовика, РБВЗ сдал лишь в декабре 1912 года. А обязался завод их поставить к лету 1911 года. Такое безответственное отношение к казённым заказам едва не привело к разрыву отношений между Военным министерством и руководством рижского завода.
Необходимо признать, что подобный авантюрный метод был в России не нов – с самого начала XX века такие российские предприятия, как «Фрезе», «Старлей», «Дукс», «Лейтнер», «Бромлей», «Лесснер», занимавшиеся производством и сборкой автомобилей, не брезговали публиковать в своих каталогах и рекламах рисунки, скопированные с каталогов иностранных фирм. Это является одним из главных препятствий для исследователей автомобильной истории – по рекламным рисункам невозможно точно определить, имел место выпуск этих автомобилей в России или нет. Накопив опыт многочисленных разоблачений рекламного «художества» российских автомобильных фабрик, я взял за правило не признавать изображённые в рекламе рисунки автомобилей в качестве доказательства их производства в России.
Забегая вперёд, отвергну и рекламный рисунок лёгкого развозного фургона «Руссо-Балт», опубликованный в 1910 году, по крайней мере до тех пор, пока не будут найдены фотографии этой машины или архивные сведения, доказывающие её существование. А этого пока, увы, нет.
Первые вариации на тему «C 24/30»
19 июня 1910 года правление Акционерного общества Русско-Балтийского вагонного завода в Риге направило в Главное инженерное управление Русской императорской армии предложение о поставке двух типов пассажирских и одного типа грузовых автомобилей, специально приспособленных «для перевозки дирижаблей в разобранном виде, а также сараев для них». Эту дату можно считать началом автомобилизации российской авиации. К производству специализированных грузовиков для перевозки летательных аппаратов завод так и не приступил. Однако в 1911 году на I Международной воздухоплавательной выставке в Петербурге РБВЗ впервые в России демонстрировал авиационную автомастерскую на шасси автомобиля «Руссо-Балт С 24/30». Автомобиль-мастерская с кузовом фургон стал первым «Руссо-Балтом» специального назначения.
Особый интерес представляет изобретательская деятельность заведующего Технической частью и шофёров Собственного Его Величества гаража в Царском Селе и личного шофёра императора Николая II Адольфа Адольфовича Кегресса. Благодаря его разработкам Россия стала родиной первого в мире работоспособного полугусеничного автомобиля. В 1909 году А.А. Кегресс установил на французской легковой машине «ФЛ» в качестве гусеничного движителя скользящую ленту из верблюжьей шерсти. В 1912 году в Царском Селе был успешно испытан автомобиль «Мерседес», переделанный для движения на «приборах Кегресса». Конструкция движителя и подвески была усовершенствована, гусеницы были уже резиновые. Полугусеничный «внедорожник» без труда передвигался по глубокому снегу и по вспаханному полю. В январе 1913 года автосани «Мерседес-Кегресс» успешно приняли участие в зимних гонках по маршруту Петербург – Кронштадт – Петербург и в рекордных заездах по льду Невы и Финского залива. В феврале того же года, после демонстрации «удивительных экспериментов г-на Кегресса» на замёрзшей Неве около Зимнего дворца петербургская газета «Вечернее время» отметила: «Опыты Кегресса важны не только для снежного пути, а применимы к всеобщему российскому бездорожью. Необходимо испробовать этот выдающийся тип автомобиля для военных целей, так как он обладает несомненной способностью передвигаться по пескам, грязи, топким местам, пашням и прочему, представляющему непреодолимые зачастую препятствия для движения автомобилей».
Вскоре к опытам с автомобилями с движителем Кегресса был привлечён и Русско-Балтийский завод. В начале 1913 года на шасси № 21 из IV серии бывшего уже в употреблении автомобиля модели «С 24/30» был изготовлен первый полугусеничный «Руссо-Балт». Испытания машины показали её полную пригодность при езде по снегу и бездорожью. На IV Международной автомобильной выставке в Петербурге в 1913 году на стенде Русско-Балтийского завода демонстрировались оба полугусеничных автомобиля – «Мерседес» и «Руссо-Балт».
Тип «D 24/40»
На IV Международной автомобильной выставке в 1913 году на стенде РБВЗ была представлена новинка – пожарная машина, построенная, вероятно, на шасси № 405 новой модели «D 24/40» серии XIII по заказу Петровского пожарного общества в Риге. Это был единственный пожарный автомобиль, изготовленный Русско-Балтийским заводом. Любопытно, что в 1914 году рижские пожарные переделали автомобиль в санитарный и отправили его в сформированный из добровольцев пожарного общества летучий санитарный отряд. В прессе часто встречаются упоминания о том, что на шасси «D 24/40» строились лёгкие грузовики и санитарные фургоны, но доказательств тому пока не найдено. Однако нельзя исключить, что эта модель задумывалась как шасси для лёгких грузовиков – по непроверенным сведениям, самая первая машина этой модели была выпущена в конце 1912 года и оснащена грузовой платформой. Усиленные и удлинённые по сравнению с моделью «С 24/40» шасси модели «D 24/40», изготовленные в количестве 27 экземпляров, использовались в основном для постройки автомобилей повышенной вместимости, в частности, по заказам российских банков. Там они перевозили не только пассажиров, но и денежные сейфы. Таким образом, некоторые модификации автомобиля «Руссо-Балт D 24/40» можно считать автомобилями для инкассаторской службы. Полезная нагрузка автомобиля составляла 1000 кг.
В 70-х годах прошлого столетия в Латвии были найдены остатки некоего «Руссо-Балта». Из оригинальных деталей сохранились радиатор, капот, крылья, части рамы, а также коробка передач модели «D 24/40» с выбитым на ней номером 405. Исходя из этого машину традиционно считают тем самым единственным пожарным «Руссо-Балтом». Автомобиль был довольно примитивно восстановлен местными любителями техники. Своим внешним видом восстановленный «Руссо-Балт» отдалённо напоминает пожарную машину выпуска 1913 года и украшает экспозицию Моторного музея в Риге.
Всё для фронта
С 1911 года Военное министерство Российской империи являлось главным заказчиком русско-балтийских автомобилей. С началом Первой мировой войны, согласно Положению о военно-автомобильной повинности, всю продукцию завода стали отгружать в армию. Реквизиции подлежали также автомобили, находившиеся на складах фирмы в разных городах России. Машины частных владельцев, признанные «военно-годными», а таковыми считались практически все изготовленные ранее «Руссо-Балты», тоже подлежали мобилизации.
Основной поток автомобилей, отправляемых из Риги в Учебную автомобильную роту в Петроград, которая распределяла их по воинским частям, составляли легковые машины моделей «С 24/40», «Е 15/35» и «К 12/20». В августе 1914 года петроградскому электротехническому заводу «Шуккерт» было передано первое шасси «С 24/40» № 411, 9 и 10 сентября еще пять таких же – «[...] для установки электроосветительных приборов (в счёт 43 шасси)». Всего до 30 ноября 1914 года делопроизводитель Главного артиллерийского управления полковник Н.В. Каратеев, ответственный за работу по оборудованию автомобилей электротехническими агрегатами на заводе «Шуккерт», принял 38 шасси «Руссо-Балт С 24/40» (№ 411, 537, 543–578). Есть основания полагать, что к началу 1915 года все заказанные 43 шасси модели «С 24/40» прибыли в Петроград, где они были оснащены различной электротехникой, в частности генераторными установками для питания полевых прожекторов.
В авиационных и воздухоплавательных частях Русской армии автомобили «Руссо-Балт» также нашли своё место. В основном это были легковые машины моделей «K 12/20», «E 15/35» и «C 24/40». Их поставляли и в знаменитую Эскадру воздушных кораблей, где несли службу самые большие аэропланы в мире – тяжёлые четырёхмоторные бомбардировщики «Илья Муромец» конструкции И.И. Сикорского, строившиеся, кстати, тоже на РБВЗ. При каждом бомбардировщике был предусмотрен целый штат машин – два легковых автомобиля и четыре лёгких грузовика. Позже штат автомобилей Эскадры был расширен до девятнадцати машин на один бомбардировщик. Однако Русско-Балтийский завод не смог обеспечить это подразделение специализированными автомобилями. Осенью 1914 года в Эскадру была сдана единственная опытная машина, изготовленная для этих целей годом ранее – грузовая платформа на шасси «К 12/24» № 238 серии XI. Уникальный грузовичок был оснащён закрытой кабиной, массивными колёсами со спицами из дуба и несмотря на малую мощность двигателя отличался завидной грузоподъёмностью – 1,5 тонны. В серию автомобиль не пошёл из-за того, что в августе 1914 года Главное военно-техническое управление Русской армии (ГВТУ) изъявило желание приобретать в Риге автомобили исключительно хорошо зарекомендовавшей себя ранее модели «C 24/40». Хотя вплоть до середины 1915 года в действующую армию продолжали поступать легковые машины и шасси других моделей.
